, 1999. 496 с. В «Неизвестной истории человечества»

считается, что Homo erectus — потомок австралопитека, его также следует исключить из числа человеческих предков.

Но куда же отнести неандертальцев? По мнению многих научных авторитетов, они являются переходной формой меж­ду Homo erectus и Homo sapiens. Но Лики давал другое объяс­нение: «Не являются ли они результатом скрещивания Homo sapiens и Homo erectus?». На это можно было бы возразить, что такое скрещивание привело бы к появлению гибридов, неспо­собных к видовому воспроизводству. Но Лики привел в при­мер американских бизонов, которые скрещиваются с обыкно­венными буренками, дающими способное к воспроизводству потомство.
Две плечевые кости

В 1965 году Брайан Паттерсон (Bryan Patterson) и У. У. Хоуэллс (W. W. Howells) в кенийском местечке Канапои (Kanapoi) обнаружили плечевую кость Homo sapiens, удивительно похожую на кость современного человека. В 1977 году французские рабочие нашли похожие плечевые кости в Гомборе (Gombore), Эфиопия.

Фрагмент из Канапои, представлявший неповрежден­ную нижнюю часть плечевой кости, был обнаружен на по­верхности. Но геологическое отложение, к которому он отно­сился, насчитывает около 4,5 миллиона лет.

При осмотре находки Брайан Паттерсон и У. У. Хоуэллс заметили, что найденная плечевая кость отличается от костей гориллы, шимпанзе и австралопитеков, но похожа на кость человека. Они отметили, что «среди людей современного типа есть такие, которые по своим размерам... практически полно­стью соответствуют гоминиду I из Канапои».

Паттерсон и Хоуэллс даже не могли себе представить, что плечевая кость из Канапои могла принадлежать совре­менному, с точки зрения анатомии, человеку. Но все же если 4-4,5 миллиона лет назад в Канапои жил анатомически совре­менный человек, то он вполне мог иметь точно такую, как най­денная, плечевую кость.

Новые данные, подтверждающие человекоподобную морфологию плечевой кости из Канапои, поступили от антро­пологов Генри М. Мак-Генри и Роберта К. Корручини (Robert С. Corruccini) из Калифорнийского университета. Они пришли к заключению, что «канапойская плечевая кость практически неотличима от плеча современного человека» и «свидетельст­вует об очень раннем появлении локтя, до мельчайших дета­лей похожего на локоть Homo sapiens».

В результате проведенного в 1975 году исследования ан­трополог К. Е. Окснард (С. Е. Oxnard) согласился с этим выво­дом. Он утверждал: «Мы можем твердо заявить, что ископае­мая плечевая кость из Канапои очень похожа на
человеческую». На этом основании он сделал предположение, что, как считал и Луи Лики, австралопитеки не являлись ос­новной ветвью на эволюционном древе человечества. Если же принять австралопитека за предка современного человека, то возникает лишенная логики последовательность: человечес­кая плечевая кость из Канапои — плечевая кость австралопи­тека (по всем параметрам менее «человеческая») — плечевая кость, снова имеющая больше человеческих черт.

Плечевая кость из Гомбора, которая насчитывает около 1,5 миллиона лет, была обнаружена вместе с грубыми камен­ными орудиями труда. В 1981 году Бриджит Сенат (Briggite Senut) заявила, что плечо из Гомбора «неотличимо от плеча современного человека». Итак, теперь в нашем распоряжении две очень древние плечевые кости, которые должны попол­нить список доказательств, противоречащих ныне существу­ющему сценарию эволюции человека. Речь идет о плечевой кости из Канапои (4—4,5 миллиона лет), Кения, и плечевой кости из Гомбора (1,5 миллиона лет), Эфиопия. Они являются подтверждением той точки зрения, что на протяжении многих тысячелетий люди современного типа жили бок о бок с други­ми человекообразными и обезьяноподобными существами.

Открытия Ричарда Лики

В 1972 году сын Луи Лики Ричард в окрестностях кений­ского озера Туркана раскопал раздробленный челове­ческий череп. Жена Ричарда Мив, по профессии зоолог, реконструировала череп, которому был присвоен индекс ER 1470. Вместимость черепной коробки превышала 810 кубичес­ких сантиметров, то есть ее объем был больше, чем у грубых австралопитеков. Сначала Ричард Лики пребывал в нереши­тельности относительно того, к какому виду следует отнести ER 1470, но в конце концов назвал его Homo habilis. Найден­ный череп залегал ниже туфа KBS — породы вулканического происхождения, возраст которой оценивается в 2,9 миллиона

На некотором расстоянии от места обнаружения черепа ER 1470, но на том же уровне палеонтолог из Национального музея Кении Джон Харрис (John Harris) нашел две похожие на человеческие бедренные кости. Он обратился к Ричарду Лики за консультацией, и тот ответил, «что данные бедренные кости непохожи на кости австралопитека, но чудесным обра­зом напоминают человеческие». Другим занятым в раскопках людям тоже удалось найти бедренные кости, отличавшиеся от костей Homo erectus.

Первой бедренной кости с сопутствующими фрагмента­ми большой и малой берцовых костей был дан индекс ER 1481, а второй — ER 1472. Еще один фрагмент бедренной кости был каталогизирован как ER 1475. Все эти ископаемые костные ос­танки были отнесены к Homo habilis.

Но в одном научном журнале Лики заявил, что эти кост­ные фрагменты ног «трудно отличить от костей Homo sapiens в силу большого разнообразия этого вида». В своей статье, опубликованной в журнале National Geographic, Лики под­твердил эту точку зрения, подчеркнув, что кости ног «были почти неотличимы от костей современного человека». С за­ключением Лики согласились многие другие ученые. Б. А. Вуд (В. A. Wood), анатом медицинской школы больницы Charing Cross в Лондоне, заявил, что бедренные кости «относятся к двигательному аппарату современного человека».

И хотя многие ученые не могут такого даже представить, вывод напрашивается сам собой: бедренные кости, найденные в Кооби Фора, принадлежат некоему гоминиду, жившему на территории Африки около двух миллионов лет назад и очень похожему на современного Homo sapiens.

Находка бедренных костей ER 1472 и ER 1481 говорит о том, что не только XIX век был богат выдающимися открыти­ями. С удивительной регулярностью их продолжают делать и

Таранная кость ER 813

В 1974 году Б. А. Вуд описал таранную кость, найденную на берегу озера Туркана. Она залегала между туфом KBS и туфом Кооби Фора. Он сравнил ископаемую та­ранную кость под индексом ER 813 с соответствующими кос­тями современных людей, горилл, шимпанзе и других прима­тов. «Больше всего образец ER 813 соответствовал современному человеку», — заключил ученый.

Возраст похожей на человеческую таранной кости 1,5— 2 миллиона лет, то есть он примерно соответствует периоду существования Australopithecus robustus, Homo erectus и Homo habilis.

В следующем выступлении Б. А. Вуд заявил, что прове­денные им исследования «подтвердили сходство таранной ко­сти KNM-ER 813 с костью современного человека» и показа­ли, что она лишь «незначительно отличается от таранных костей ныне живущих бушменов». Таким образом, можно предположить, что KNM-ER 813 вполне могла принадлежать анатомически близкому к современному человеку существу, жившему в эпоху раннего плейстоцена или позднего плиоце­на.
Если таранная кость KNM-ER 813 на самом деле при­надлежала очень похожему на современных людей существу, то она, как и бедренные кости ER 1481 и ER 1472, занимает надлежащее место в длинном ряду находок, которым миллио­ны лет. И в этом относящемся к родословной современного че­ловека ряду нет таких гоминидов, как Australopithecus, Homo habilis и Homo erectus.

ОН 62: мог бы настоящий Homo habilis встать, если бы его об этом попросили?

Художники на основе ископаемых останков и информа­ции, полученной от палеоантропологов, обычно изобра­жали Homo habilis в виде существа с человеческим те­лом и обезьяньей головой (рис. 12.7).

Этот в высшей степени умозрительный образ Homo habilis просуществовал до 1987 года, когда Тим Уайт ( Tim White) и Дон Йохансон (Don Johanson) впервые в Олдувай-ском ущелье обнаружили кости тела вместе с черепом особи Homo habilis (ОН 62). Найденные скелетные останки свиде­тельствовали, что существо было только 3,5 фута (1 м) ростом и имело довольно длинные руки. С учетом этих находок Homo habilis стали изображать более обезьяноподобным, чем рань­ше.

Дон Йохансон и его коллеги пришли к выводу, что скорее всего к чело-веку умелому были ошибочно отнесены многие фрагменты конечностей, найденные до 1987 года.

Находка ОН 62 подтверждает наше предположение, что бедренные кости ER 1481 и ER 1472 из Кооби Фора, описанные как имеющие большое сходство с современным Homo sapiens, на самом деле могли принадлежать анатомически современ­ному человеку, жившему в эпоху позднего плиоцена. Раньше некоторые ученые считали, что они относятся к Homo habilis. Теперь же новый взгляд на Homo hahilis делает эту гипотезу несостоятельной. Но может быть, кости принадлежали Homo

в том числе и значительное изменение в размерах. Ричард Ли­ки провел соответствующие расчеты на основе общих законо­мерностей увеличения человеческого роста. Они показали, что обнаруженная в 1984 году подростковая особь Homo erec­tus KNM-WT-15000 должна была бы в зрелом возрасте иметь рост более 6 футов (180 см). С другой стороны, рост взрослой особи ОН 62 достигал всего лишь 3,25 фута (99 см). В целом, превращение менее чем за 200 000 лет маленького обезьяно­подобного существа ОН 62 в крупного и более человекоподоб­ного KNM-WT-15000 представляется невероятным.

Тем не менее возможность такой трансформации может быть принята сторонниками модели неравномерного эволю­ционного развития. В отличие от приверженцев модели посте-
пенного эволюционного развития они утверждают, что эволю­ция протекает скачкообразно, в результате изменений, про­исходящих в короткие промежутки времени, за которыми следует продолжительный период покоя. Поэтому сторонни­ки «неравномерной эволюции» допускают сосуществование всего многообразия контрастных аномалий, одной из которых, по их мнению, может являться превращение Homo habilis в Homo erectus.

«Маленький рост ОН 62, — утверждают сделавшие от­крытие ученые, — наводит на мысль, что существующие представления об эволюции человека при постепенном увели­чении его размеров основаны скорее на ошибочных взглядах сторонников этой теории, чем на фактах». Но то же самое можно сказать и в отношении приверженцев теории «нерав­номерного развития». Данные палеонтологии, если принимать их в целом, говорят, что различные человекообразные и обе­зьяноподобные существа, в том числе похожие на современ­ных людей, сосуществовали на протяжении всего плейстоце­на, а может быть, и раньше.

Так долго существовавший образ Homo habilis оказался под вопросом не только в связи с новыми находками, каковой является ОН 62. Дело в том, что и ранее сделанные находки, относящиеся к Homo habilis, сначала характеризовались ав­торитетными учеными как «человекоподобные». Тем не менее потом их точка зрения изменилась, и они стали характеризо­вать их как «обезьяноподобных».

Как мы уже отмечали, в горизонте I Олдувайского уще­лья был найден полный скелет стопы (ОН 8). Эту стопу, воз­раст которой оценивается в 1,7 миллиона лет, ученые сначала отнесли к Homo habilis. Но в 1964 году М. X. Дэй и Ж. Р. Напьер заявили, что ОН 8 очень напоминает стопу современного Homo sapiens. Поэтому облик человека умелого (Homo habilis) стали представлять более близким к человеческому.

Однако анатом О. Д. Льюис из медицинского колледжа при больнице св. Варфоломея в Лондоне показал, что данная стопа больше похожа на стопу шимпанзе или гориллы, так как, по его мнению, она была приспособлена для жизни на де­
ревьях. Это заключение создает для эволюционистов пробле­му. Оно, естественно, никоим образом не может способство­вать пропаганде их взглядов. Сторонникам теории эволюции не хотелось, чтобы в обществе сложился такой образ предпо­лагаемого человеческого предка, как Homo habilis, с удиви­тельной ловкостью карабкающийся по деревьям при помощи прекрасно приспособленных для этих упражнений стоп. Им больше хотелось бы видеть в нем высокое существо, смело шагающее по просторам африканской саванны.

Результаты проведенного Льюисом исследования стопы ОН 8 позволяют сделать вывод, что Homo habilis на самом де­ле был намного более похож на обезьяну, чем принято считать. Находка ОН 62 подтверждает это предположение. Можно сде­лать и другой вывод: стопа ОН 8 принадлежала не Homo hahilis, a Australopithecus. Именно этой точке зрения и отдал предпочтение Льюис.

В течение многих лет разные ученые описывали стопу ОН 8 как 1) человеческую; 2) обезьянью; 3) занимающую про­межуточное положение между человеком и обезьяной; 4) от­личную как от человеческой, так и от обезьяньей; 5) как похо­жую на стопу орангутана. Это еще одна особенность палеоантропологических находок — их многочисленные тол­кования часто противоречат друг другу. Приверженность ученых каким-либо определенным взглядам часто предопре­деляет, какая именно точка зрения будет преобладать в кон­кретный момент.

В Олдувайском ущелье была также найдена кисть руки ОН 7 Homo hahilis. В 1962 году Напьер решил, что по некото­рым характерным признакам, в частности по кончикам паль­цев, она похожа на человеческую. Но как и в случае со стопой ОН 8, последующие исследования продемонстрировали, что кисть ОН 7 больше похожа на обезьянью. Под вопросом оказа­лись либо принадлежность данной находки к Homo habilis, ли­бо общепринятый образ этого существа, который возник после первичной интерпретации принадлежности кисти ОН 7. Обе­зьяньи особенности строения кисти ОН 7 позволили Рэнделлу Л. Сасману (Randall L. Susman) и Джеку Т. Стерну (Jack Т.

Другими словами, Homo habilis (или же существо, кото­рому принадлежала кисть ОН 7) мог проводить достаточно много времени на деревьях. Этот обезьяноподобный образ от­личается от человекоподобного портрета Homo habilis, а так­же других предполагаемых предков современного человека, которые можно встретить на страницах иллюстрированных изданий издательства Time-Life и в телепрограммах Нацио­нального географического общества США.

В связи с противоречивым характером интерпретаций находок, связанных с Homo habilis, некоторые исследователи стали считать необоснованным «выдвижение» этого существа в качестве «первого кандидата» на роль прародителя совре­менного человека.

Если костные останки, относимые к Homo habilis, в дей­ствительности этому виду не принадлежали, то возникает во­прос: кому же? Т. Д. Робинсон уверен, что Homo habilis по­явился на свет в результате ошибки, когда были смешаны костные останки, принадлежавшие Australopithecus africanus и Homo erectus. Некоторые другие ученые придерживались мнения, что все кости Homo habilis относятся к австралопите­ку.

Итак, мы видим, что Homo habilis реален не более, чем мираж в пустыне: то он похож на человека, то на обезьяну; то он есть, то его нет. И зависит это от позиции наблюдателя. Принимая во внимание многие противоречащие друг другу точки зрения, мы пришли к выводу, что ископаемый матери­ал по проблеме Homo habilis в действительности относится к нескольким видам: к небольшому обезьяноподобному австра­лопитеку, обитающему на деревьях (ОН 62 и некоторые об­разцы из Олдувайского ущелья); к примитивному человеку (череп ER 1470); наконец к современному по своей анатомии Homo sapiens (бедренные кости ER 1481 и ЕЕ 1472).
Око-юрд критикует австралопитека

Homo habilis не единственный прародитель современно­го человека, который постоянно находится под огнем критики. По мнению большинства палеоантропологов, Australopithecus являлся прямым предком человека и имел человекоподобное тело. Сторонники этой точки зрения ут­верждают, что австралопитек был существом прямоходящим

Такое отношение сохранялось до начала 1950-х годов, когда благодаря новым находкам ископаемых останков авст­ралопитека и низвержению пилтдаунского человека челове­кообразный австралопитек занял собственную нишу в палео­антропологии.

Но даже после того как большинство ученых признали в нем гоминида и прямого предка человека, некоторые специа­листы остались в оппозиции к этой идее. Луи Лики утверж­дал, что Australopithecus представлял собой очень раннее и обезьяноподобное ответвление от основного древа человечес­кой эволюции. Позже такую же позицию занял и его сын Ри­чард.

В самом начале 1950-х годов сэр Солли Цукерман (Solly Zuckerman) опубликовал данные широких биометрических исследований, доказывающие, что Australopithecus не был су­ществом человекоподобным, как это рисуют желающие до­биться для него места в родословной Homo sapiens. С конца 1960-х и до 1990-х годов Чарльз Окснард с новой, силой повел атаку на австралопитека, начатую Цукерманом. Для этого он использовал метод многовариантного статистического анали­за. По его мнению, «маловероятно, что кто-либо из представи­телей австралопитеков мог иметь филогене-тическую связь с родом Homo».

Окснард пришел к выводу, что мозг, зубы и череп авст­ралопитека больше походили на обезьяньи. Его лопатка при­способлена для того, чтобы он мог висеть и лазать по деревь­ям. Кисть руки такая же, как у орангутана. Кости таза адаптированы для передвижения на четырех конечностях и выполнения акробатических упражнений. То же самое можно сказать и в отношении структуры бедренной кости и лодыж­ки. «Анализ доступных нам данных, — писал в 1975 году Чарльз Окснард, — наводит на мысль, что животное имело
средний рост, свободно чувствовало себя на деревьях: было способно лазать, выполнять акробатические упражнения и, возможно, висеть на передних конечностях».

В 1973 году Цукерман и Окснард представили доклад на симпозиуме Зоологического общества, который проходил в Лондоне. Перед завершением работы симпозиума Цукерман сделал ряд важных замечаний. Он сказал: «В течение многих лет, почти в одиночку, я пытаюсь изменить устоявшееся отно­шение к австралопитеку. Я делаю это с моими коллегами по созданной мною в Бирмингеме научной школе. К сожалению, мы опасаемся, что эф-фект от наших усилий будет минималь­ным — высокие научные авторитеты уже сказали свое веское слово, и их мнение уже запечатлено в миллионах учебных ма­териалов по всему миру».

После этого выступления Цукермана на лондонском симпозиуме ситуация не изменилась. Научные авторитеты в палеоантропологии и других областях знания сумели в целом сохранить человекоподобный образ австралопитека. Проти­воречащие этой точке зрения документальные свидетельства появляются лишь на страницах специализированных науч­ных изданий и не доходят до широкого круга читателей, в том числе и до читателей образованных.

Комментируя затянувшуюся на несколько десятилетий полемику о статусе австралопитека, Чарльз Окснард писал в 1984 году: «В бурных спорах о том, к кому же эти существа были ближе, к обезьянам или людям, верх взяло мнение, что они были ближе к людям. И это, возможно, произошло не столько из-за поражения сторонников противоположной точ­ки зрения, сколько в результате забвения той части свиде­тельств, на которой эта противоположная точка зрения осно­вывалась. Если это так, то следовало бы представить эти данные на суд научной общественности и вернуться к обсуж­дению вопроса. И может быть, они больше соответствуют но­вому взгляду на эту проблему. Дело в том, что австралопите­ки, вполне возможно, не были похожи ни на африканских обезьян, ни на людей. Они могли быть не какой-нибудь пере-

Именно это мы пытаемся подчеркнуть на страницах на­шей книги. Но, к сожалению, такие данные скрывают и преда­ют забвению. Мы сами обнаружили многие из таких скрытых свидетельств, говорящих, что человек современного типа по­явился еще в глубокой древности.

Подводя итог своим изысканиям, Чарльз Окснард под­черкивает: «Различные ископаемые останки австралопитека обычно довольно заметно отличаются от человека и африкан­ских обезьян... Рассматриваемые как род, австралопитеки не­сут в себе яркую мозаику признаков, присущих только им од­ним, а также имеют некоторые черты, характерные для орангутанов». Принимая во внимание оригинальную анато­мию австралопитеков, Чарльз Окснард говорит: «Если такие оценки действительно верны, то это уменьшает вероятность того, что какая-либо разновидность австралопитеков могла быть прямым предком человека».

Чарльз Окснард, как и Луи и Ричард Лики, полагал, что родословная линия Homo sapiens гораздо более древняя, чем это принято считать в соответствии со стандартным сценари­ем эволюции. В связи с этим Окснард привлек внимание к не­которым из ископаемых останков, о которых мы уже упоми­нали. Речь идет о похожей на человеческую таранной кости, возраст которой составляет примерно 1,5 миллиона лет. Воз­раст еще более древней плечевой кости из Канапои, возмож­но, составляет четыре или более мил-лионов лет. Располагая этими фактами, Чарльз Окснард сделал вывод, что род Homo насчитывает пять или даже более миллионов лет. «Ныне су­ществующий взгляд на эволюцию человека, — подчеркнул Окснард, — должен быть значительно скорректирован или даже отвергнут... чтобы рассмотреть новые концепции».

Несмотря на достигнутые Окснардом результаты и сде­ланные им выводы, большинство ученых по-прежнему считает, что Australopithecus является прямым пред­ком современного человека. Дональд Йохансон (Donald Johanson) — один из них. Он изучал антропологию в Чикаг­ском университете под руководством Ф. Кларка Хауэлла (F. Clark Howell). Будучи выпускником университета, жадный до навевающих романтику поисков ископаемых гоминидов, До­нальд Йохансон сопровождал Хауэлла в Африку, где помогал ему в проведении раскопок в Омо (Эфиопия).

Позже Йохансон вновь приехал в Африку, на этот раз во главе экспедиции в Хадар (Hadar), в районе Афар (Эфиопия). Однажды он наткнулся на верхнюю часть большой берцовой кости — длинной кости между коленом и лодыжкой — и сна­чала подумал, что она принадлежала какому-то примату. По­близости он также обнаружил нижнюю часть бедренной кос­ти. Увидев, что бедренная и берцовая кости подходят друг другу, Йохансон решил, что ему удалось найти полный колен­ный сустав не какой-то древней обезьяны, а гоминида — предшественника современного человека. Возраст отложе­ний, в которых были обнаружены ископаемые останки, пре­вышал три миллиона лет, что говорило об открытии самого древнего из известных гоминидов.

Позже в научных публикациях Дональд Йохансон ут­верждал, что колено из Хадара (AL 129) насчитывает четыре миллиона лет, а также что оно принадлежало примитивному австралопитеку, ходившему, как человек, на двух ногах.

В следующем году эфиоп Алимайех Асфо, работавший вместе с Дональдом Йохансоном на раскопках в Хадаре, на­шел несколько ископаемых челюстей. Однако при их класси­фикации возникли определенные трудности. Дональд Йохан­сон обратился к Ричарду Лики за помощью, предлагая ему приехать на раскопки и взглянуть на удивительные находки. Лики приглашение принял. Вместе с ним в Африку отправи-
лись его мать Мэри и жена Мив. Изучив челюсти, они вынес­ли свой вердикт: находки относятся к человеку. Таким обра­зом, эти ископаемые останки человека стали самыми древни­ми изо всех ранее найденных. „

30 ноября 1974 года Дональд Йохансон и Том I рэи (iom

Gray) были заняты осмотром участка 162 на стоянке в Хадаре и сбором костей млекопитающих. Когда Грэй уже хотел звать замену и возвращаться в лагерь, Йохансон предложил осмот­реть еще и соседний овраг. Находок было немного, и уже соои-раясь уходить, Йохансон заметил фрагмент кости руки, ле­жавший на поверхности. Когда ученые осмотрели все вокруг, они увидели другие разбросанные тут же кости. Очевидно, это были останки одного и того же гоминида. Дональд Йохансон и Ричард Лики пришли от этой находки в такой восторг, что да­же завопили и запрыгали от радости. В тот ве-чер Йохансон и его сотрудники затеяли в лагере небольшую пирушку, из ди­намиков доносилась песня «Beatles» «Люси в небе с алмаза­ми». Под впечатлением от этой песни они назвали наиденную

женскую особь гоминида Люси.

На основе комбинированного применения калий-аргоно­вого, радиоуглеродного и палеомагнитного методов Йохансон определил, что возраст Люси достигает 3,5 миллиона лет.

В 1975 году Йохансон вернулся в Хадар, на этот раз с фотографом из National Geographic, запечатлевшим другое важное открытие. Дональд Йохансон и его команда обнаружи­ли на склоне холма ископаемые останки сразу тринадцати го-минидов, в том числе особей мужского и женского пола, а так­же детей. Эту группу назвали «первой семьей». Все они были одного и того же геологического возраста, что и Люси, то есть

около 3,5 миллиона лет.

«Первая семья» стала венцом коллекции открытии в Ха­даре, в которую вошли также коленный сустав, челюсти и Люси. А теперь посмотрим, какое толкование давали разные

исследователи этим и другим находкам.

В классификации своих находок Йохансон сначала опи­рался в основном на заключение Ричарда и Мэри Лики, по ко­торому челюсти, найденные Алемайехом Асфо, и члены «пер­

Позднее Дональд Йохансон изменил свою первоначаль­ную точку зрения по этому поводу под влиянием палеонтоло­га Тимоти Д. Уайта, работавшего с Ричардом Лики у озера Туркана. Уайт сумел убедить Йохансона, что хадарские на­ходки представляют собой новый вид гоминида. Они назвали его Australopithecus afarensis, по названию района Афар в Эфиопии.

По утверждению Йохансона и Уайта, Australopithecus afarensis, самый древний из когда-либо обнаруженных авст­ралопитеков, дал начало двум видовым линиям. Первая при­вела через Australopithecus africanus к образованию Australopithecus robustus. Вторая линия вела через Homo habilis к Homo erectus и Homo sapiens.

Austrolopithecus aforensis:

чересчур очеловеченный образ?

Йохансон отметил, что особи Australopithecus afarensis имели «небольшие, в основном человеческого типа, те­ла». Но ряд уче ных выступил с резкой критикой тако­го образа Australopithecus afarensis. По их мнению, образ Лю­си и ее «родственников» был более обезьяноподобным. В большинстве случаев их взгляд на Люси созвучен ранним ра­ботам Окснарда, Цукермана и некоторых других исследовате­лей проблемы австралопитека.

Среди ископаемых останков из Хадара нет полного че­репа особи Australopithecus afarensis. Тем не менее Тим Уайт сумел провести частичную реконструкцию, используя фраг­менты черепа, осколки верхней и нижней челюстей и некото­рые кости лица различных особей «первой семьи» Йохансон утверждает, что реконструированный череп «был очень по-
хож на череп женской особи гориллы небольшого размера». Это наблюдение не вызвало возражений оппонентов Йохансо-на. Обе стороны согласились, что голова Australopithecus afarensis была обезьяньего типа.

Что касается тела Australopithecus afarensis, то Рэнделл Л. Сасман, Джек Т. Стерн, Чарльз Е. Окснард и другие нашли его обезьяноподобным, таким образом бросив вызов мнению Йохансона, что Люси была прямоходящим существом. Лопат­ка Люси была почти такой же, как у обезьяны. Повернутый вверх плечевой сустав говорил о том, что с помощью своих верхних конечностей Люси могла лазать по деревьям и с них свешиваться. Кости ее верхних конечностей были такими же, как у проводящих большую часть жизни на деревьях прима­тов. В определенных местах к позвоночнику прикреплялись мощные плечевые и спинные мышцы. Кости кисти рук и ладо­ней, а также длинные изогнутые пальцы делали хватку руки сильной и надежной. Кости таза и ног были приспособлены к лазанию, а изогнутые пальцы стопы позволяли цепляться за ветки деревьев.

Легко представить впечатление, которое вызовет карти­на или муляж Люси, раскачивающейся на ветвях деревьев. На этом фоне померк бы образ существа, твердо шагающего к об­ретению человеческого статуса. Даже если допустить, что Люси когда-либо могла превратиться в человека, то следует признать, что ее анатомические черты все же были неверно представлены и истолкованы в целях пропаганды.

Прежде чем оставить тему Australopithecus afarensis, заметим, что Ричард Лики, Кристина Тардье и многие другие исследователи утверждали, что ископаемый материал, на ос­нове которого был введен этот вид, в действительности отно­сился к двум или даже трем видам.

Среди ученых до сих пор нет единого мнения по поводу того, на кого же по своей морфологии были похожи австрало­питеки, включая Australopithecus afarensis, а также какое от­ношение они имели к эволюции Homo sapiens. Некоторые уче­ные видят в них наших предков, тогда как другие, среди которых и Чарльз Окснард, такой вариант отрицают.
Следы в «Красной лилии»

Стоянка Лаэтоли (Laetoli), что на языке народа масаи оз­начает «красная лилия», находится на севере Танзании, приблизительно в 30 милях (48 км) от Олдувайского ущелья. В 1979 году внимание членов руководимой Мэри Ли­ки экспедиции привлекли отметины на земле, которые оказа­лись отпечатками лап доисторических животных. Среди них, очевидно, были и следы гоминидов. Отпечатки были оставле­ны в слоях вулканического пепла, возраст которого, согласно калий-аргоновому методу, составляет от 3,6 до 3,8 миллиона лет.

Журнал National Geographic опубликовал статью Мэри Лики под названием «Footprints in the Ashes of Time» («Следы на пепле времени»). Анализируя отпечатки, Лики приводит мнение эксперта из университета Северной Каролины Луизы Роббинс (Louise Robbins): «Они были так похожи на человече­ские и выглядели настолько современно, что было удивитель­но видеть их на столь древних туфах».

Читатели, которые сопровождают нас в нашем интел­лектуальном путешествии, без труда увидят в следах из «Красной лилии» возможное свидетельство присутствия в Африке анатомически современных людей за 3,6 миллиона лет до наших дней. Между тем мы были весьма удивлены, не так давно натолкнувшись в научном журнале на эту неожи­данную, с точки зрения современной науки, публикацию. Нас больше всего поразило то, как ученые с мировым именем, луч­шие в своей области специалисты, осмотрели эти следы, опи­сали их человеческие черты, но при этом совершенно упусти­ли вероятность того, что их оставили такие же, как мы, существа.

Их мысль текла по привычному руслу. Мэри Лики писа­ла: «В эпоху плиоцена, по меньшей мере 3,6 миллиона лет на­зад, существо, в котором я вижу прямого предка современно­го человека, размашистым шагом, выпрямившись, передвигалось на двух ногах... по форме его стопа была в точ­ности как наша».
Так кто же все-таки наш предок? Если принять точку зрения Лики, то следы в Лаэтоли вполне мог оставить предок Homo habilis, который не имел никакого отношения к австра­лопитекам. С точки зрения Йохансона и Уайта, следы были оставлены существом под названием Australopithecus afaren-sis. Но в обоих случаях оставившее следы существо должно было иметь голову обезьяны и другие примитивные признаки.

Но почему следы не могли быть оставлены существом с анатомически современными телом и стопами человека? В них нет ничего, что исключало бы такую возможность. Более того, в этой книге представлено множество данных об ископа­емых останках, в том числе и из Африки, свидетельствую­щих, что люди с современной анатомией вполне могли обитать в эпоху раннего плейстоцена и позднего плиоцена.

Но может быть, мы несколько преувеличиваем челове­коподобный характер отпечатков, запечатленных на вулка­ническом пепле? Давайте посмотрим, что по этому поводу го­ворили различные исследователи. Луиза М. Роббинс, которая по просьбе Мэри Лики дала первую экспертную оценку этих следов в 1979 году, позднее представила на суд научной обще­ственности более подробный доклад по этой проблеме. В Лаэ­толи обнаружили несколько групп следов (они обозначены буквами). Исследуя отпечатки «G», оставленные тремя особя­ми, составлявшими, по описанию Мэри Лики, одну семью, Лу­иза М. Роббинс пришла к выводу, что они «несут многие при­знаки, характерные для строения стопы человека». Она особо подчеркнула, что большой палец стопы направлен вперед, как у людей, а не в сторону, как у обезьян. У обезьян большой па­лец стопы так же подвижен, как большой палец кисти руки. Роббинс пришла к заключению, что «четыре функциональные области стопы гоминида — пятка, свод, возвышение большого пальца и пальцы ног — оставили на остывавшем вулканичес­ком пепле отпечатки, во многом характерные для стопы со­временного человека, и что эти гоминиды прошли по поверх­ности пепла обычной человеческой походкой».

М. X. Дэй провел изучение этих следов с использовани­ем методов фотограмметрии, фотограмметрия определяет

Но как М. X. Дэй может доказать, что следы на вулкани­ческом пепле в Лаэтоли были оставлены именно австралопи­теками? Нет никаких оснований исключать вероятность того, что их оставило неизвестное существо, возможно, очень похо­жее на современного Homo sapiens.

Антрополог Р. X. Таттл (R. H. Tuttle) утверждает: «По своей форме отпечатки неотличимы от следов людей, которые привыкли ходить размашистым шагом и босиком».

Он делает вывод: «Если ориентироваться строго на мор­фологию отпечатков «G», то те, кто их оставил, могли бы клас­сифицироваться как Homo... из-за их поразительного сходства с отпечатками Homo sapiens. Однако вполне вероятно, что их древний возраст удержит многих палеоантропологов от по­добного вывода. Думаю, что если бы следы не были так жест­ко привязаны ко времени или же им давали бы более молодой возраст, то большинство экспертов скорее всего согласились бы с тем, что они были оставлены Homo». P. X. Таттл также за­явил: «Кажется, что следы были оставлены босоногим Homo sapiens небольшого роста».

Более того, он утверждал, что стопа Australopithecus afarensis не могла оставить эти следы. Как мы уже видели, стопы Australopithecus afarensis имели длинные и кривые пальцы. Ученый подчеркнул, что трудно даже представить, чтобы они «точно совпали со следами стоянки Лаэтоли». То же самое можно сказать и в отношении стопы любого из австра­лопитеков.

Таттлу возразили Стерн и Сасман. Убежденные в том, что следы в Лаэтоли оставлены именно обезьяноподобным Australopithecus afarensis, они выдвинули предположение,

Но мог ли в действительности австралопитек, передви­гаясь с поджатыми пальцами ног, оставить следы, похожие на человеческие? Таттлу это казалось маловероятным. Если бы на ногах гоминида из Лаэтоли были длинные пальцы, то были бы обнаружены два типа отпечатков — длинных выпрямлен­ных пальцев и поджатых пальцев с более глубокими вмятина­ми от межфаланговых суставов. Но таких следов обнаружено не было. Это значит, что Australopithecus afarensis свои следы с характерными длинными пальцами оставить в Лаэтоли не мог.

Даже Тим Уайт, полагавший, что следы в Лаэтоли оста­вил Australopithecus afarensis, заявил: «Гипотеза Стерна и Сасмана (1983 год) о поджатых, «как у шимпанзе», пальцах предполагает, что пальцы ног в следах на стоянке в Лаэтоли должны быть разной длины. Но ископаемые следы не под­тверждают это предположение».

Бросая прямой вызов Йохансону, Уайту, Лейтимеру (Latimer) и Лавджою (Lovejoy), настаивавшим на том, что сле­ды в Лаэтоли оставил Australopithecus afarensis, Таттл за­явил: «Вследствие того, что изгиб и удлиненность пальцев ног, а также другие характерные особенности скелета свидетель­ствуют, что Australopithecus afarensis из Хадара (Эфиопия) проводил значительное время на деревьях... маловероятно, что он мог оставлять отпечатки стоп, подобные тем, которые были обнаружены в Лаэтоли». На это заявление последовала хорошо подготовленная реакция со стороны Йохансона и его последователей, которые продолжали настаивать на том, что следы в Лаэтоли были оставлены особями Australopithecus afarensis.

Уайт утверждал: «Среди коллекции из двадцати шести особей гоминидов из Лаэтоли, в общей сложности насчитыва­ющей более 5000 костных останков, нет ни одного признака того, что в эпоху плиоцена здесь обитал гоминид более разви­тый», чем Australopithecus afarensis. Но как мы знаем из на­шего научного обзора по ископаемым гоминидам Африки, в действительности есть доказательства существования чело­векоподобных существ в эпоху плиоцена. Ископаемые остан­ки некоторых таких существ были обнаружены поблизости от Лаэтоли. В то же время хорошо известно, что костные останки человека встречаются довольно редко даже на тех стоянках, где есть безусловные признаки присутствия людей.

Уайт предсказывал, что «со временем будет доказано, что следы в Лаэтоли почти не отличаются от следов, которые оставил бы в аналогичной ситуации анатомически современ­ный человек». Как каждый может сегодня убедиться, они на самом деле неотличимы от следов современных людей. Даже сам Уайт однажды сказал: «На этот счет не следует обманы­ваться. Они похожи на следы современного человека. Если бы один из этих отпечатков каким-то образом оказался сегодня на песчаных пляжах Калифорнии и четырехлетнего ребенка спросили бы, что это, он не задумываясь ответил бы, что здесь кто-то прошел. Он не смог бы отличить этот отпечаток от со­тен следов на пляжном песке, как не смогли бы это сделать и вы. Внешние морфологические признаки одинаковы. Хорошо выраженная пятка, твердый свод. Большой палец ноги распо­ложен впереди подушки стопы и вытянут вперед, а не повер­нут в сторону, как у обезьяны».

Р. X. Таттл отметил: «По всем морфологическим призна­кам стопы существ, которые оставили отпечатки «G», не отли­чаются от стоп современных людей».

В 1985 году Алан Уокер (Alan Walker) из Университета Джона Хопкинса к западу от озера Туркана обнаружил темный мине рализованный ископаемый череп гомини-да. Названный «Черным черепом», он внес большую путаницу во взгляды Дональда Йохансона на эволюцию гоминидов.

По первоначальной версии Йохансона, Australopithecus afarensis дал начало двум линиям гоминидов. Схематично это будет выглядеть как дерево с двумя ветвями. Ствол — это Australopithecus afarensis. Ветвь Homo идет от Homo habilis через Homo erectus к Homo sapiens. На второй ветви — австра­лопитеки, которые произошли от Australopithecus afarensis.

Дональд Йохансон и Тим Уайт утверждали, что Australopithecus afarensis дал начало виду Australopithecus africanus, от которого, в свою очередь, произошел Australopithecus robustus. Изменения происходили в направ­лении увеличения зубов и челюстей, а также размеров чере­па с костяным стреловидным гребнем. Стреловидный гребень на черепе могучих австралопитеков служил креплением для их мощных челюстных мышц. Предположительно от Australopithecus robustus произошел Australopithecus boisei, в котором все вышеописанные черты приняли крайние и наибо­лее крупные формы. «Черный череп» (индекс KNM-WT 17000) был похож на череп Australopithecus boisei, но был на 2,5 миллиона лет его старше — старше самого старого из мо­гучих австралопитеков.

Как Дональд Йохансон отреагировал на открытие «Чер­ного черепа», похожего на череп Australopithecus boisei7 Он признал, что «Черный череп» внес большую неразбериху в существовавшую классификацию гоминидов. Теперь стало невозможно провести единую родословную линию, берущую начало от Australopithecus afarensis и развивающуюся далее к Australopithecus africanus, Australopithecus robustus и Australopithecus boisei. Ученый предложил четыре схемы вза­имного расположения этих видов, не указав, однако, какая из
них, на его взгляд, является наиболее приемлемой. Йохансон сказал, что для этого он не располагает необходимым количе­ством фактического материала.

Неопределенность относительно количества видов гоми­нидов в Хадаре, а также родственных связей их потомков (Australopithecus africanus, Australopithecus robustus, Australopithecus boisei и Homo habilis) ставит перед сторонни­ками теории эволюции серьезные проблемы. В 1986 году Пэт Шипман заявила: «Правильнее всего будет сказать, что сего­дня у нас больше нет ясного представления о том, кто от кого произошел».

Среди новых и сложных проблем центральное место от­водится проблеме истоков родословной рода Homo. Пэт Шип­ман рассказала о коллеге Йохансона —- Билле Кимбеле (Bill Kimbel), который предпринял попытку филогенетического толкования «Черного черепа». «В конце лекции об эволюции австралопитеков он стер с доски все замысловатые схемы с возможными вариантами и какое-то время смотрел на черный прямоугольник доски. Потом повернулся к аудитории и в рас­терянности махнул рукой», — писала Пэт Шипман. Билл Кимбел в конце концов решил, что линия Homo исходит от Australopithecus africanus. Дональд Йохансон и Тим Уайт про­должали утверждать, что человеческий род берет свое начало от Australopithecus afarensis.

Подвергнув анализу различные филогенетические ва­рианты и найдя их результаты малоубедительными, Пэт Шипман заявила: «Мы могли бы утверждать, что вообще не располагаем данными о том, где находятся истоки родослов­ной рода Homo, а также могли бы вывести из категории гоми­нидов всех представителей рода Australopithecus». Это одно из наиболее честных заявлений, сделанное ученым-палеонто­логом, представляющим официальную науку.

Мы упомянули только те затронутые в данной дискус­сии свидетельства, которые сегодня признает большинство ученых. Не стоит и говорить, что если бы мы стали обсуждать свидетельства в пользу анатомически современных людей,
живших еще в древнейшие времена, то это осложнило бы во­прос еще больше.

Рассмотрев историю открытий на Африканском конти­ненте, имеющих отношение к эволюции человека, мы можем сделать некоторые обобщения. 1. Существенное количество обнаруженных в Африке ископаемых свидетельств говорит о том, что похожие на современного человека существа могли обитать там еще в эпоху раннего плейстоцена и плиоцена. 2. Общепринятый образ Anstralopithecus как прямоходящего человекообразного существа не соответствует истине. 3. Ста­тус Aiistralopithecv^ и Homo erectus как прародителей челове­ка является спорным. 4. Статус Homo habilis как отдельного вида представляется сомнительным. 5. Даже если не выходить за круг общепризнанных свидетельств, многообразие возни­кающих среди африканских гоминидов эволюционных связей лишает картину полной ясности. Объединив эти находки и от­крытия, описанные в предыдущих главах, мы заключаем, что все они, включая ископаемые кости и артефакты, полностью согласуются с точкой зрения, согласно которой современные, с анатомической точки зрения, люди сосуществовали с други­ми приматами в течение десятков миллионов лет.

о существовании человека в глубокой древности

Находки, упомянутые в этой книге, расположены в соответствии с их возрастом, опубликованные сведения о котором авторы считают наиболее достоверными либо заслуживающими внимания. Ниже приводятся значения терминов, использованных в данной таблице:

эолиты — осколки камня естественного происхождения с намеренно заостренным либо сточенным от долгого употребления краем или краями;

палеолиты — камни, обработанные таким образом, что можно их признать орудиями труда;

неолиты — наиболее совершенные каменные орудия труда и приспособления;

человеческий — классифицированный по меньшей мере несколькими исследователями как соответствующий анатомии современного человека;

надрезанные, разрубленные, гравированные или заостренные кости — кости животных, обработанные с определенной целью.