В. Н. Кухарев, С. В. Зюзько язычество древних славян и ведизм
|
|  Yüklə 2.53 Mb.
|
Приложение 4 «Велесова книга» в оценках исследователей. Первоисточники и ранние публикации Цитируется по изданию: Асов А.И. Тайны «Книги Велеса». М.: АиФ-Принт, 2001. С. 3 – 4; 270 – 322; 553 – 554. «Велесова книга», составленная предположительно жрецами славянского бога Велеса в IX веке, –- подлинное произведение, принадлежащее восточнославянской народной традиции. Академик, доктор филологических наук России и Болгарии Ю.К. Бегунов, Санкт-Петербург Так что же есть «Велесова Книга»? Она суть порождение того этнокультурного импульса, который вел славян после падения Трои к сотворению Скифии. Академик, кандидат исторических наук, ведущий сотрудник Института археологии НАНУ Ю.А. Шилов, Киев «Велесова книга», переведенная на русский язык А.Н. Асовым, – это памятник, значимый для культуры и для исторического самосознания славян. Это древнейший памятник письменности славян, важный источник сведений о языке, культуре, вере предков всех славянских народов. Декан филологического факультета Белградского университета, доктор Радимило Мароевич «Велесова книга» представляет собой уникальный и бесценный документ славянской письменности Академик, профессор Белградского и Миланского университетов, доктор Радивой Пешич С момента обнаружения и издания Ю.П. Миролюбовым текстов «Велесовой книги», было опубликовано немало отзывов и научных трудов, поднимающих вопрос как об аутентичности, так и об историко-культурном содержании памятника. Наиболее заметной среди критических работ, не признающих подлинность памятника, является статья О.В. Творогова, вышедшая в сборнике «Труды отдела древнерусской литературы» (1990 г., Т. 3). Ей предшествовали еще несколько публикаций О.В. Творогова о «Книге Велеса», с аналогичными оценками. Критический анализ публикаций О.В. Творогова, произведенный рядом исследователей, выявил ряд фактических ошибок при анализе материала и построении гипотез, псевдонаучное идеологизаторство. По мнению О.В. Творогова, шестидесятилетний тяжелобольной Ю.П. Миролюбов и «белогвардейский генерал» А. Куренков создали тексты «Велесовой книги», будучи «носителями и пропагандистами враждебной идеологической концепции». Цель «мистификации» − «служить против воинственного материализма», «советского строя», «политических врагов − большевиков». Приведем пример одной из многих фактических ошибок. «Посмертная публикация сочинений Ю.П. Миролюбова, осуществленная в Мюнхене в 1977 − 1984 годах <…>, − пишет О.В. Творогов, − дает неверные сведения». Первый том сочинений вышел в 1974 году в Мадриде, второй том вышел в 1975 году. Не считая необходимым повторять критический разбор статей О.В. Творогова (в сферу научных интересов которого не входили ни палеография, ни эпиграфика, столь необходимые для действительно глубокого анализа памятника), приведем данные об исследователях, отстаивающих подлинность произведения. Так, в защиту «Велесовой книги» высказывался А.В. Арциховский, выдающийся археолог, открывший Новгородские берестяные грамоты, кандидат исторических наук В.Е. Вилинбахов призывал к всестороннему изучению «Велесовой книги», отстаивая ее подлинность. Доктор исторических наук С.А. Высоцкий говорил, что это «интересный памятник и не подделка», председатель Русского исторического общества, палеограф И.В. Лавочкин указал на необходимость глубокого изучения текстов книги. В 80-х годах XX века в защиту памятника неоднократно выступал кандидат исторических наук В. Скурлатов. После выхода статьи О.В. Творогова подлинность «Велесовой книги» отстаивал в своих работах кандидат филологических наук В.В. Цибулькин. В первом выпуске альманаха «Русская старина» имеется статья директора общественного музея «Слово о полку Игореве» Галины Беляковой, в которой она, определяя возможные истоки текста, аппелирует к работе Стефана Верковича «Веда славян». Распад СССР привел к тому, что в бывших республиках перестало ощущаться давление политизированных центральных академических структур. На Украине стала развиваться самостоятельная школа «велесоведения», занимающая на сегодняшний день заметные позиции в украинской науке, а также в украинском высшем и среднем образовании. Первые переводы на Украинский язык некоторых текстов «Велесовой книги» были опубликованы в апреле 1990 года заведующим кафедрой истории украинского языка Киевского государственного университета О.И. Белодедом в соавторстве с историком В. Киркевичем. В 1995 году перевод на украинский язык «Велесовой книги» выполнил доктор филологических наук Б. Яценко. Среди крупных и известных работ последующего времени следует отметить книгу кандидата филологических наук В. В. Цибулькина «Быль Велесовой книги», а также ряд брошюр и статей в защиту «Книги Велеса» археолога, кандидата исторических наук Ю.А. Шилова. На кафедре славяноведения Латвийского государственного университета (заведующий кафедрой профессор Л. Сидяков) в 1997 году защитила ученую степень магистра Ж. Синичина-Шмидт с диссертацией на тему «Славянский пантеон в «Книге Велеса». В 1993 году доктор филологических наук Югославии, ныне декан филологического факультета Белградского государственного университета Радмило Мароевич дал рецензию на перевод «Велесовой книги» А.И. Асова, выступив в защиту подлинности текстов. В 1997 году в Белграде вышел фундаментальный труд генерального секретаря Балканского общества в Риме, ведущего сотрудника института раннеславянских исследований в Лондоне, профессора Миланского и Белградского университетов Радивоя Пешича «Велесова книга», отразившая результаты работы группы югославских исследователей. В том числе доктора филологических наук А.М. Петровича, археолога С. Давидовича-Живановича и других. Радивой Пешич организовал центр по изучению «Велесовой книги» в Аахене (Германия), где жила супруга Ю.П. Миролюбова, Жанна, владевшая архивами и рукописями мужа. Движение, направленное в сторону объективных исследований памятника, начинается и в Российской академической науке. Так, Санкт-Петербургским профессором И.В. Базиленко был прочитан доклад «Русь и Иран, общеарийское прошлое (по «Велесовой книге»). Проблемы историографии». Как видно из приведенных выше фактов, «Велесова книга» как памятник древнерусской дохристианской литературы, несомненно, должна привлекаться в качестве материала для исторических, этнографических, лингвистических и религиоведческих исследований. Первоисточники
Первые копии (в настоящее время эти издания являются первоисточниками)
Приложение 5 «Веда славян». История публикации и библиография. (Цитируется по изданию: Славянские веды. М.: Фаир – пресс, 2003. С. 679 – 692; 700 – 702). «Славянские Веды» (или «Веда славян», так собрание этих песен назвал С.И. Веркович) – памятник уникальный. «Веда славян» принадлежит тому же пласту древней славянской культуры, что и «Книга Велеса», «Боянов гимн», «Слово о полку Игореве». Она делает более объемным наше представление о славянской ведической традиции. По сути, мы имеем дело не с одним памятником, а с осколками целой литературы (песни, сказания) одного небольшого, но крайне интересного своими архаичными обычаями славянского народа, родопских болгар-помаков, сохранивших до середины XIX века древнюю традицию, обряды и даже жречество (то есть «старых людей»). В России о «Веде славян» узнали в 1881 году. Тогда в Санкт-Петербурге известным южнославянским учёным-славистом Стефаном Ильичом Верковичем была выпущена книга «Веда славянъ. (Обрядныя пъсни языческаго времени, сохранившiяся устнымъ преданiемъ у македонскихъ и фракiйскихъ Болгаръ-Помаков» Кн. 2. СПб., 1881). Первый том был выпущен С.И. Верковичем в Белграде в 1874 году. Благословил публикацию второго тома и выделил средства для издания император Александр II, поддержали издание и члены царской семьи, многие богатые люди России. «Веда славян» написана на помакском диалекте, одном из архаичных языков южнославянской группы. Стефан Веркович не успел сделать перевод Родопских песен на русский язык. Древнейшие песни Верковичем были записаны от болгар-помаков Татар-Пазарджийской Каазы. Они называли себя мусульманами, носили турецкие имена. В ислам их пытались обратить турки, они формально приняли его, и это оказалось для них меньшим злом по сравнению с греческой ассимиляцией. Однако этим и ограничивалось влияние ислама. Имён ни Аллаха, ни Мухаммеда в песнях помаков, собранных Верковичем, нет. Более заметно влияние на песни помаков христианства (греко-византийской культуры). Ярилу помаки называли святым Георгием (Гюргием), а небесных воинов – ангелами (в некоторых песнях). В своих гимнах помаки славили бога Вышня, Сиву, Злату Майю, Живу-Юду, Велеса, Друиду, Коляду. Былины помаков рассказывали о борьбе Коляды либо бога Яра с Черным Арапином, с Марой-Юдой, Суровой Ламией. Сохранность древних помакских песен, несравнимая с сохранностью песен соседних народов, говорила о непрерывавшейся религиозной традиции. К тому же помаки сохранили заклинания и короткие гимны (подобные мантрам), которые говорились на неизвестном древнем языке – Веркович определил, что он близок к санскриту. Помаки помнили и о своих древних святилищах, разрушенных византийцами и потом турками, об уничтоженных книгах. Они перечислили Верковичу сожжённые книги. Назовем их и мы. «Вета» – общее название для всех священных книг славян. «Звезница» – содержала песни о том, что говорят звёзды, и о том, что и когда произойдет. Она же, видимо, «Звёздная книга Коляды» – сборник мифов, в которых песни связаны со знаками Зодиака – с «поясом солнопутья». Либо «Златая книга Коляды» – собрание песен из «Звездной книги», в которых повествуется только о Коляде. «Ясна книга» – свод песен, поющихся при жертвоприношениях (вероятно, имеет связь с книгой Ясна, авестийской ведической традиции). «Земница» – книга песен о том, по какой земле ходили предки славян, и о том, как они заселяли новые земли. «Петица» – птичья книга, возможно, подобная легендарной русской «Голубиной книге». Однако культура помаков была настолько высока, что они цитировали эти погибшие книги наизусть. В сущности, изданная Стефаном Верковичем «Веда славян» и состоит из цитат священных книг славян. Вначале, в 1874 г., в Белграде, Стефан Ильич Веркович издал первый том своей книги, которая называлась тогда «Веда словена». (Бьлгарски народни песни отъ предисторично и предхристианско доба). Кн. 1., Београд, 1874. Тексты этой книги сопровождались параллельным французским переводом. В это издание вошла только незначительная часть из собранных Верковичем песен, иные же остались в рукописях, но, судя по отзывам французских исследователей, ознакомившихся также и с рукописным собранием, кроме легенд о прародителях, о переселениях с древней прародины на Востоке и с древнейшей на Севере, где правил бог Солнца, также в этих песнях рассказывалось об изобретении сохи, серпа, лодки, об участии славян в Троянской войне. Французы, создавшие к тому времени крупнейшую в Европе школу, занимавшуюся изучением Вед Индии, заинтересовались Родопскими песнями ещё до их публикации. В 1871 году Французское министерство народного просвещения, дабы убедиться в подлинности этого сборника, поручило консулу в Филиппополе господину Огюсту Дозону – человеку, владевшему южнославянскими наречиями и занимавшемуся переводами болгарских песен, – произвести проверку «Славянской Веды» в Родопских горах. Огюст Дозон отправился в Серез и прожил там два месяца. Он познакомился с С.И. Верковичем, затем и с его сотрудником Иваном Гологановым, сельским учителем из с. Крушево, что под Търлисом. Некоторую часть песен, собранных тогда, и опубликованных С.И. Верковичем, он получил от Ивана Гологанова. Огюст Дозон, познакомившийся как со Стефаном Верковичем, так и с Иваном Гологановым, свидетельствовал, что они никоим образом не могли быть причастны к созданию «Веды славян», а сами песни он признал безусловно подлинными. По его описанию, наивный панславист и к тому же серб С.И. Веркович не вполне владел македонским наречием и потому никак не мог быть создателем этих песен. Тем более не мог им быть скромный учитель греческого языка, не вполне владевший болгарским правописанием, И. Гологанов. Как мог бы этот писарь, обременённый долгами, семейством, вечно занятый с учениками, либо пропадавший в лавке с извозчиками и покупателями, в считанные годы создать величайший народный эпос, вызывающий изумление уже по своему объёму (300 000 стихов, из них доныне не опубликована и 10-я часть). За подлинность говорил и сам материал, разрозненный, со следами многовековой традиции, даже распада этой традиции (её нужно реставрировать), записанный от разных певцов, где герои преданий являются уже под разными именами, деяния их уже зачастую смешаны. Обо всём этом Огюст Дозон и составил отчет Министерству народного просвещения Франции, опубликованный потом в Париже (Les Chants populaires Bulgares. Rapports sus une mission litteraireen Macedoine, par M. Auguste Dozon. Paris. 1874). Также он опубликовал статьи в «Journal оfficiel» за 19 февраля 1873 г., а также в «Annales des missons scientifiques». Огюст Дозон и сам в декабре 1871 года записал 7 песен, содержащих 6311 стихов, в том числе и песнь об Орфее (Орфене), вошедшую потом в сборник Верковнча. В частности, песня «Свадьба на царе Барианса с млад Дунавска» (307 стихов) была опубликована им в «Bulletin de l' ecole francaise d' Anthenes». 1870, №8. Также он издал фракийскую песню об Александре Македонском и его коне Буцефале в «Chasons populaire bulgaree indites» (Paris, 1875). Затем известный французский славист Луи Лежар напечатал в журнале «Revue politique et literaire» статью об открытии Верковича. После этого итальянский журнал «Giornal Araldico...» в июле 1872 г. написал: «Песни «Славянской веды» по своей важности и обширности занимают первое место между всеми литературными памятниками старины, не исключая знаменитой Махабхараты». После этого известный санскритолог, переводчик Махабхараты Эмиль Бурнюф, дабы лично удостовериться в подлинности Родопских песен, также совершил путешествие в Македонию и тоже подтвердил бытование ведических песен и обычаев среди болгар-помаков. В своей книге «Essai sur le Veda» он утверждал, что эти болгарские песни имеют санскритское происхождение, а также что македонцы и иллирийцы принадлежат к «санскритской расе». Окрыленный отзывами, Стефан Ильич отправился в Россию за поддержкой своих исследований. Успех пришёл в 1867 году в России, куда он привез первый том «Веды славян». Восторженно об этом издании отозвался филолог и знаток болгарского языка В. Миллер, опубликовавший свой пересказ и (частично) перевод одной песни об Орфее из сборника Верковича в «Вестнике Европы», а против высказался критик А.Н. Пыпин. В тот же год, на I Археологическом съезде в Москве, С.И. Веркович докладывал об открытии песни об Орфее, и это вызвало живое внимание как участников съезда, так и самого государя-императора Александра II, под патронажем которого и проходил этот съезд. Стефан Ильич Веркович был награждён грамотой, золотой медалью и орденом «Св. Анны». Затем он получил назначение в итальянское консульство в Серезе. С дипломатической почтой С.И. Веркович тогда стал регулярно посылать в Александру II обширные экономико-этнографические материалы и отчёты о политической ситуации в Македонии (вышедшие потом отдельной книгой на русском языке). В 1875 году в болгарских владениях Османской империи началось антитурецкое восстание, жестоко подавленное турками. К 1876 году восстание переросло в национально-освободительную войну, в которой на стороне балканских славян уже сражались добровольцы из многих славянских стран. В 1877 году царское правительство Российской империи объявило Османской империи войну, результатом которой явилось освобождение балканских славян от турецкого владычества. Тогда же, в связи с началом войны и угрозой ареста, С.И. Веркович был вынужден спешно покинуть Серез. И с 1877 года он вновь в России. Есть сведения, что в Серезе осталось большое собрание рукописей, изъятое турками и исчезнувшее (16 000 строк песен «Веды славян», оставшиеся неопубликованными). Оказавшись в России, и ценой огромных усилий собрав необходимые средства, Стефан Ильич Веркович в 1881 году издал 2-й том «Веды Словена», а также в 1889 году «Топографическо-этнографический очерк Македонии». Смерть императора Александра II, убитого в 1881 году народовольцами, а также угасание в российском обществе интереса к балканским делам с окончанием русско-турецкой войны, привели к прекращению государственной поддержки исследований культуры южных славян. Поэтому Верковичу так и не удалось завершить издание помакских песен и преданий. Многие из них до сих пор хранятся неизданными в архивах России и Болгарии, а многие утрачены. С.И. Веркович лишился высокого покровительства, и на IV археологическом съезде (в Казани) против его открытий выступил ряд филологов. Они основывались на критическом мнении А.Н. Пыпина, которое было высказано им еще в 1867 году. Несмотря на то, что Пыпин не являлся знатоком болгарского языка и ни разу не был на Балканах. После такого «отклика» на издание второго тома С.И. Веркович покинул Россию. Он возвратился в Македонию, затем, в 1891 году, был представлен болгарским правительством к пожизненной пенсии за выдающиеся заслуги. Умер С.И. Веркович в 1893 году в Софии. Наследники Верковича предлагали правительству выкупить собрание (1515 песен, сказаний и преданий, в 300 000 строк), но предложение осталось без внимания. Ни одна из песен, записанных Верковичем, никогда не включалась в переведенные на русский язык сборники песен южных славян. Неизвестны исследователям древней веры и истории славян те его книги, которые он издал в Белграде, неизвестна и судьба его неизданных рукописей. До сих пор не было ни одной экспедиции в Родопские горы. Заговор молчания в России вокруг «Веды славян» не разрушен и ныне. А ведь прошло уже почти полтора века! Оба тома этой книги вышли очень маленьким тиражом, и в настоящее время существует всего несколько экземпляров как первого, так и второго тома, к тому же значительная часть записей Верковича осталась в рукописях. Положение несколько облегчилось только 1997 году, когда в Софии было выпущено переиздание двухтомника С.И. Верковича, но тексты не сопровождались переводом и необходимым филологическим комментарием. На «Веду славян» крайне редко ссылались после ей выхода. Она не была известна даже таким крупным исследователям славянского язычества, как Н.И. Костомаров, А.С. Фаминицын, Д.О. Шеппинг в XIX веке. Ни разу не упомянул о ней ни один российский ученый и в веке XX. Объясняется такое полуторавековое невнимание к «Веде славян» прежде всего тем, что написана она на архаичном болгаро-помаксгом языке южнославянской группы. Это не сербский, не болгарский язык, хоть родственен им обоим. Несколько облегчается положение тем, что первый том был переведен Верковичем на французский язык. Что привело к рождению французской школы исследователей памятника. В южно-славянских странах исследования также продолжаются, выходят монографии, проходят съезды, издаются письма и архивы С.И. Верковича. Источники текстов
Французские издания песен из сборника Верковича и комментарии к ним
Русские переводы «Веды славян»
|