Лингво-культурологические замечания
об археологических нахоках
Опираясь на мировоззренческие концепции и мифологические описания, излагаемые в индийских ведических текстах, можно конкретизировать природу археологических находок статуй и изображений языческих славянских божеств. С учетом значительной архаичности индийского материала, можно говорить о нем как о сохранившем большую и более подробную информацию о периоде индоарийско-славянской общности. Заключения данного раздела исследования, посвященные божеству из храма Ретры и городу Аркаиму, предваряются и сопровождаются историческим и археологическим поясняющим материалом.
Божество из храма Ретры
Статуи храма Ретры, находящегося в землях ратарей, лютичского западнославянского рода, некогда жившего в полабье (на Эльбе), были описаны ещё в начале ХI в. епископом Титмаром Мезенбургским в его «Хронике» и Адамом Брамбергским. Они описывали город Радигощ (Ретру), «седалище идолослужения» близ современного Мекленбурга. «Город был окружен большим лесом, неприкосновенным и священным для местных жителей. У ворот города стоял искусно построенный из дерева храм, “в котором опорные столбы заменены рогами различных зверей”. По свидетельству Титмара, “Стены (храма) извне, как всякий может видеть, украшены чудесной резьбой, изображающей богов и богинь, а внутри стоят идолы богов ручной работы, страшные на вид, в полном вооружении, в шлемах и латах <…>. Главный из них, которого особенно уважают и почитают все язычники, называется Сварожич <…>. Здесь находятся боевые знамена, которые выносятся из храма только в случае войны…”.
Зимой 1067 года, после длительной войны между различными родами лютичей, в славянские полабские земли вторгся гальбердштатский епископ Бурхард с целью уничтожения языческой Ретры. Зимой следующего года страшному разорению подверг земли полабов Генрих IV. Тогда город Ретра и храм были сожжены и разрушены, опустевшие земли перешли Германии.
Между 1687 и 1692 гг. Самуэль Шпонхольц, священник деревни Прильвиц, близ Нейбранденбурга обнаружил клад, представлявший собой спрятанные некогда жрецами культовые предметы и статуи славянских богов. В последующие годы найденные статуи приобрел глава церковного округа Нейстерлице, Андреас Мач Готлиб, выпустивший в 1777 году книгу “Боги, которым служили в древности ободриты”. В книге были гравюры художника Вогена, изображавшие прильвицких богов.
Спустя некоторое время статуи богов были помещены в зале дворца князя Мекленбургского в Прильвице, где погибли (за исключением одной статуи) после того, как замок был разрушен советской артиллерией. Уцелевшая статуя выставлена в краеведческом музее в городе Шверине. В музее Нейбранденбурга также храняться несколько статуй, раскопанные в последующие годы на месте культовых сооружений Ретры»149.
Особый интерес с точки зрения выявления параллелей между индийской ведической и западнославянской языческой традициями вызывает божество в виде человекольва из храма Ретры. Анализ производится на основе иллюстраций в книге А.М. Готлиба (см. Приложение 2, рис. 4). Человеколев (голова льва, туловище человека) стоит вертикально, на нем имеется одежда. Левая рука опущена вниз, правая держит рогатую голову чуть ниже уровня груди, на голове божества располагается утка.
Описанную внешность можно сопоставить с обликом Нарасимхадева, воплощения Верховного Бога, история прихода которого описана в седьмой песне Бхагавата пураны. «Нара» на санскрите означает «человек», «симха» – лев. Нарасимхадев (божественный человеколев) характеризуется в священных текстах Индии как олицетворение гнева Всевышнего. Бхагавата пурана рассказывает о благословении, полученном демоном Хираньякашипу от бога Брахмы. Заключалось оно в том, чтобы Хираньякашипу не мог погибнуть ни при каких обстоятельствах, ни в жилище, ни за его пределами, ни днем, ни ночью, ни на земле, ни в воздухе; чтобы он был защищен от любого оружия и не мог быть сражен ни зверем, ни человеком, ни любым другим сотворенным Брахмой созданием. После получения благословения Хираньякашипу стал причинять страдания всем жителям Вселенной и даже напал на собственного сына Прахладу, который был великим слугой Вишну. Тогда, чтобы уничтожить демона, Вишну принял образ человекольва и разорвал когтями Хираньякашипу, положив его на бедро. Произошло это вечером (на стыке дня и ночи) на пороге дома собраний (ни на улице, ни дома). Так демон был убит человекольвом150. Традиционно Нарасимхадев изображается с поверженным телом Хираньякашипу в руках.
Божество из храма Ретры держит в руках рогатую голову. Возможно, рога – признак демонизма. Тогда, удерживаемый фрагмент тела врага-демона, как и внешность божества, сближает его с ведическим Нарасимхой. Утка на голове – символ творящего вселенную начала. По некоторым языческим представлениям, на заре творения мира уточка вынашивала яйцо, из которого позже произошел весь мир. Присутствие утки на голове человекольва – символ его господства над миром.
Четырехрукое пермское божество
Божество, найденное под Пермью, датируется III–VII вв. н. э. Изображение воспроизводится в одной из работ А. И. Асова с пометкой «лик Богини – Матери» (см. Приложение 2, рис 5)151. Богиня сидит на животном, напоминающем тигра. В четырех руках она держит диск, жезл, рог и полумесяц. В данном изображении прослеживается множество соответствий богине Дурге из индийской мифологии152. Имя «Дурга» на санскрите означает «мать», её носителем выступает тигр или лев. В четырех руках богиня держит диск, жезл, раковину, лотос.
Возвращаясь к пермской находке, следует отметить такие соответствия, как наличие четырех рук, диска и жезла в двух из них, зверя-носителя. Четырехрукость и диск как символические атрибуты божеств чрезвычайно распространены в индуизме. Жезл в другой руке может символизировать власть. Рог – связь с богатством, изобилием. Дурга – одна из ипостасей жены Шивы. На основании данной находки, упоминаний о «Сивом» в «Велесовой книге» и «Сиве» в «Веде славян», можно говорить о существовании на славянских территориях представлений, подобных индуистской концепции поклонения Шиве и Дурге.
Аркаим
Летом 1987 г. на юге Челябинской области у слияния рек Утяганка и Караганка экспедицией местного университета было обнаружено одно из древнейших индоевропейских поселений на территории России (XVII – XVI вв. до н. э.). По имени расположенной рядом горы его назвали Аркаимом (см. Приложение 2, рис 6.1, 6.2). В данном исследовании хотелось бы привести археологические факты, свидетельствующие о родстве элементов планировки Аркаима описаниям архитектурных тенденций, приводимых в индийских Ведах.
Схема Аркаима, также как и Трипольские неолитические города, относится к циркульному типу. Осевые линии зданий, «улицы» выходят из жилищ в виде поделенного на сектора круга, охватывают небольшую свободную площадку. Там располагался алтарь и происходило богослужение под открытым небом. Раскопки показали наличие зольников. Следовательно, в центре Аркаима горел огонь – некий аналог родового огня «Вичпати» из Ригведы. Город имел три линии оборонительных сооружений и четыре входа. Главный, западный, вход был отмечен разрывом кольца внешней стены. Проход имел форму лабиринта. Стену цитадели опоясывала кольцевая улица, и, чтобы попасть на территорию внутреннего круга, населению нужно было пройти по всей её длине. Лишь в конце улицы через особые ворота можно было проникнуть к центральной площади. Другого пути не было, поэтому извилистый маршрут имел не только оборонительное (как в Триполье), но и ритуальное значение. Входящие или въезжающие в Аркаим постоянно вычерчивали свастикообразные маршруты (имеется в виду круглый, центростремительный тип свастики).
Как показывают археологические исследования, геометрия протогорода – результат продуманной в деталях схемы, сориентированной на ритуальный центр. По предположению Г.Б. Здановича, структура Аркаима и образ жизни его населения соответствуют арийскому понятию «враджана». В Ригведе тип называется «огороженное место», «загон для скота» (в Аркаиме содержали коней и другой скот), «жилище», «совокупность жилищ», «все люди, проживающие на одном месте», «армия», «поселок». Словосочетание «су-васту» также переводится как «хорошее жительство», что, по мнению Судхира Биродкара, свидетельствует о градостроительной этимологии слова «свастика». С. Биродкар полагает, что символ свастики служил планом некой фортификационной структуры, все части которой невозможно штурмовать одновременно, так как она имеет четыре входа, ведущие в лабиринтообразный коридор, что явно напоминает структуру Аркаима (см. Приложение 2, рис 6.3).
Возможность существования оборонительных сооружений подобного типа подкрепляется наличием определенной полевой тактики «чакра-вьюха», описываемой Махабхаратой (см. Приложение 2, рис 6.4). В чакра-вьюхе армия выстраивается кольцеобразным порядком, который противник пытается разрушить. Когда сын Арджуны (одного из Пандавов) Абхиманью находился во чреве своей матери Субхадры, Кришна, развлекая её, рассказывал как преодолеть препятствия чакра-вьюхи. Бог дошёл до устройства седьмого кольца, но, увидев, что Субхадра задремала, решил сменить тему. Это обстоятельство оказалось роковым для Абхиманью, который внимательно слушал рассказ Кришны, но так и не дождался его конца. В ходе битвы с Кауравами Абхиманью попытался захватить чакра-вьюху, но погиб, дойдя лишь до седьмого кольца.
История Абхиманью несет в себе не только военный, но и инициативный подтекст. Проход через свастичный лабиринт чакра-вьюхи был духовным испытанием сына Арджуны. Возможно, с идеями инициализации связано то, что барьеры, преграждавшие вход в святилище или гробницу, у разных народов принято украшать спралевидно-свастичным рисунком153.
|
Yüklə 2.53 Mb.