Ana səhifə

Приоткрой малахитовую шкатулку издательство «Просвещение», 1979 г. Здорик Т. Б


Yüklə 7.31 Mb.
səhifə5/10
tarix26.06.2016
ölçüsü7.31 Mb.
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

ЖИВУЩИЙ ПОД ПСЕВДОНИМОМ

( топаз)
Россия поистине может гордиться свои­ми топазами, которые по красоте тона, чистоте воды и величине кристаллов за нимают исключительное место среди то­пазов всего света... Кристаллы топаза Мурзинских копей поражают своей чис­тотой и тоном. Цвет их обычно голубо­ватый, изредка с зеленоватым или желто­ватым оттенком.
А. Е. Ферсман
Знакомство обычно начинается с имени, но бывают и исключения. Вспомните, например, рубин и всех его «псевдо-тезок»: рубин-балэ — это шпинель; рубин цей­лонский — гранат альмандин; рубин капский, равно как и рубин колорадский, — гранат пироп; рубин си­бирский — красный турмалин сибирит. Есть еще фалып-рубин — красный флюорит, но тут хотя бы присутствует подсказка: раз «фалып» — значит, не ру­бин. Впрочем, подсказку ювелиры оставляли себе, а в торговлю старались запустить камень под «псевдони­мом». Вот «восточный рубин» — это впрямь рубин, ис­тинный благородный красный корунд. Зато восточный топаз, красивый ярко сверкающий золотистый камень тоже, как вы помните, корунд, а не топаз. И вообще с названием «топаз» произошла одна из самых запу­танных в минералогической номенклатуре историй.

В Эфиопии на берегу моря жило племя, которое греки называли троглодитами, что по-гречески озна­чает: «скрывающиеся, живущие в норах, в пещерах». И вот во владениях этого племени был небольшой, обычно окутанный туманом островок, который троглодиты называли Топазон — туманный. А дальше, «по вине» уже известного нам Плиния, случилось вот что. С туманного острова Топазона привезли самоцвет зеле-новато-золотого цвета. В те времена известен был один юлотистый минерал, его так и называли «золотой ка­мень» — «хризолит» (мы теперь называем его золоти­стой разновидностью топаза: как это вышло, выяснит­ся дальше). Плиний, не сомневаясь, относит «новичка» к этим златоцветным хризолитам. Авторитет его велик. Никто с ним не спорит. Но со временем ошибка выяс­няется. Минерал, называвшийся тогда хризолитом, не имеет ничего общего с «хризолитом» Плиния. Однако именно хризолит Плиния — прозрачный золотисто-зе­леный оливин — остался на века хризолитом, а вот пер­вому, бывшему хризолиту дали в честь острова новое имя — топаз18.

Но на этом история с названием камня не завер­шилась. Когда почти за 1000 лет все окончательно при­выкли к слову «топаз», на сцену «выплыл» еще один камень — «раухтопаз», дымчатый кварц. Темно-бу­рые, а после «выпечки» в хлебе золотисто-коричневые раухтопазы заполонили ювелирный рынок. Еще в про­шлом веке, отбрасывая нежелательную приставку «ра-ух» — дым, уральские торговцы обычно продавали эти камни просто под названием «топаз» или «тумпаз». Эта ошибка бытует и по сей день. Если в магазине вам предложат перстень, кулон, или брошь с коричневато-золотистым камнем под названием «топаз», это скорее всего раухтопаз, дымчатый кварц.

Минерал топаз — один из ярчайших представителей минерального мира. Впечатление при первом визуаль­ном знакомстве с любым минералом зависит от него и от нас. Далеко не все свойства минерала мы улавли­ваем непосредственно на глаз, на осязание, на слух. Невелик перечень таких свойств, или, как их принято называть, диагностических признаков: форма, габитус и размер кристаллов, выделений минерала в породе, цвет, степень прозрачности, блеск, твердость, плотность, спайность, звук при разламывании, характер излома и цвет черты. И такие вспомогательные, далеко не у всех минералов присутствующие свойства, как магнитность или способность электризоваться. Все диагностические свойства топаза проявляются четко и в сумме слагают однозначный, запоминающийся образ минерала.

Прежде всего топаз очень часто встречается в виде хорошо образованных, крупных полногранных кри­сталлов. Такие кристаллы вырастают в пустотах пег­матитов или грейзенов. Пегматитовые кристаллы неред­ко достигают 16 — 20 кг. И это далеко не предел. В пег­матитах Норвегии найдены кристаллы в 60 — 80 кг. Масса самых больших кристаллов топаза из Волынско­го месторождения Украины 100 и 150 кг, а самый тяжелый в мире кристалл топаза был найден в Брази­лии в знаменитых пегматитах Минас-Жерайс — 238,4 кг.

Но у всех кристаллов, и больших, и маленьких, есть общие характерные для них формы. Это прежде всего призма, причем ромбическая. Это значит, что в попе­речном сечении такого кристалла виден ромб, который выглядит несколько сплюснутым по короткой диагона­ли ромба. Тупые, да и острые углы ромбической приз мы притуплены узкими вертикальными гранями вто рой призмы. Все вместе эти плоскости, образую­щие «туловище» кристалла, создают призматический пояс, определяющий весь его облик, габитус. На гранях призмы обычно нетрудно разглядеть тонкие вер­тикальные штрихи.

Двуглавые кристаллы среди топазов редки. Обычно кристалл увенчан одной головкой, но весьма характер­ной. Как и головка берилла, она формируется гранями пирамиды и плоской крышечкой — гранью базопина-коида. Но на этом сходство с бериллом кончается. Не­повторимый облик кристаллам топаза придает не только несколько сплюснутая вертикальная ромбическая приз­ма, но и своеобразно, «домиком», спадающие скаты — грани второй, наклонной ромбической призмы. Кри­сталл, увенчанный «домиком», смотрится иначе.

miner26.jpg Кристаллы розового и винно-желтого топаза (Урал)


В разных месторождениях в зависимости от усло­вий образования в огранке топаза преобладают грани то призмы и пирамиды, то базопинакоида. Соответ­ственно облик кристаллов сильно варьирует. У наибо­лее низкотемпературных топазов, возникающих из гидротермальных растворов в пустотах кварцевых жил, кристалл состоит из призмы, увенчанной пирами­дальной головкой (с. 108). Такие кристаллы известны в Бразилии. Ромбическая призма наиболее полно раз­вита у топазов из грейзенов. Эти кристаллы нередко бывают двухконечными (с. 108). Как видно из рисун­ка, пинакоид совсем выпал из их огранки, призма сов­сем короткая, зато косолежащие блестящие крылыш­ки ромбической призмы позволяют сразу распо­знать не только минеральный вид, но и тип месторож­дения: такие топазы чаще всего встречаются вместе с голубыми светлыми аквамаринами в грейзенах Забай­калья, например на Шерловой горе.
Кристаллы топаза

Прославленные голубые уральские топазы из уни­кальных пегматитовых копей близ Мурзинки, Алабан-ки, Южаковой отличаются совсем иным габитусом: призма у таких кристаллов длиннее и стройнее, чем у грейзеновых, но главное отличие — развитая блестя­щая грань пинакоида, завершающая головку, в то вре­мя как грани пирамиды превратились в сверкающий конический поясок между призмой и плоской крышеч­кой пинакоида.

Среди минералов заслуженной известностью поль­зуются крупные кристаллы топазов из редкометалль-ных ильменских пегматитов. Эти полногранные топазы содержат весь набор возможных граней. Но все ж са­мые эффектные, разнообразные и запоминающиеся из всех известных в нашей стране топазов — это топазы Волыни!

Miner27.jpg Природный и ограненный кристаллы топаза (Урал)


Самый большой из кристаллов, выставленных в экс­позиции волынского музея, достигает почти четырех пу­дов. Но дело не только в величине; важно, что при размере почти с детскую головку кристаллы топаза полногранны и разнообразны: почти квадратные и шестигранные, завершенные сверху пинакоидом или ромбической призмой (см. рисунок на с. 108). Цвет этих топазов розовато-коричневый и не очень вырази­телен, не очень виден из-за матовости их граней, за­тронутых процессом естественного травления.

Но вот отдельная витрина, окошко которой задерну­то черной занавеской: топазы боятся света. Откиньте ее, и вы увидите одно из главных чудес волынского музея — полихромные волынские топазы. Есть среди них густо-голубые, есть винно-розовые, золотистые. Их цвет можно представить, если в чистый виноградный сок добавить мысленно клубники: клубничный розо­вый цвет гуще отстоялся у граней, серединка — свет­лей, золотистей. Есть и совсем необычные полихромные секториальные топазы: окраска их в поперечном сечении напоминает детский мяч: сектор голубой — сектор золотисто-розовый.

Вы, вероятно, слышали о пейзажных агатах, пей­зажном кварце, пейзажном янтаре. В Свердловском му­зее можно видеть поразительно тонкие пейзажи, вы­писанные «кисточкой» природы на яшмах. Но вот пей­зажных топазов, пожалуй, не увидишь нигде в мире, кроме как в этой комнате. Вот гигантский винно-розо-вый кристалл «Золотое Полесье». Представьте освещен­ную закатным солнцем широкую карпатскую долину в часы вечернего равновесия золотых и розовых лу­чей, когда уходящие вдаль холмы детально высвечены солнцем и на склонах лесистой долины так неожиданно белеют острыми корьками крыши сельских хат. Чуде­са, да и только!

Пожалуй, не меньше впечатляет и чистый полднев-но-голубой кристалл с легкопарящими белыми кры­лышками парусов — «Академик Ферсман». Красивей, романтичней памятника поэту камня придумать не­мыслимо.

Но что это за диковинные белые, словно тающие в синеве, крылышки, далекие контуры крыш? Это едва сохранившиеся грани кристалла в кристалле — вклю­чения флюорита в топазе. Флюорит не редок в волын-ских пегматитах. Фтор, входящий в состав и топазов, и флюоритов, вообще один из самых активных элемен­тов. Когда он связан в кристаллической решетке мине­ралов, он спокоен, но как только в процессе минерало-образования фтор высвобождается, образуя подвиж­ные, едкие соединения, скажем, с водородом, в пегма­титовых камерах не растут в это время новые кристал­лы, а полным ходом идет травление и растворение гра­ней кристаллов, успевших образоваться раньше. На­чало этого процесса — матовые грани, скрывающие истинный цвет и блеск бериллов и топазов. Потом грани призматического пояса покрываются глубокими бо­роздками, желобками, ступеньками, трапециями и тре­угольниками растворения. Потом вершинки кристал­лов покрываются чешуйками, похожими на черепицы (обычно у бериллов), или островерхими «сопочками», слагающими целые «горные ландшафты» у топазов. Црофессор И. И. Шафрановский так объясняет возник­новение сложного «ландшафтного» рельефа топазов: «Ё процессе растворения отдельные фигуры травления сливаются воедино и постепенно переходят в конусы растворения...» Но при этом «растворение будет проис­ходить вокруг наиболее плотной вертикальной оси кристалла, существенно не затрагивая, однако, этого направления». Если теперь одну грань вы, приполиро-вав, лишите природного узора, то сквозь толстенный прозрачный слой цветного кристалла, увеличивающий резкость каждого выступа, каждого штриха, вы смо­жете заглянуть внутрь пейзажного кристалла топаза, увидеть весь этот разнообразный рельеф.

В гидротермальных кварцевых жилах с оловянным камнем встречается топаз необычного вида. Тонкие бе­лые пластинки срослись в розетки и веера, окаймляю­щие сплошной кружевной каймой оловорудные жилы. Такая разновидность топаза называется п и к н и т. В некоторых породах

грейзенового или термального происхождения топаз вместе с кварцем, флюоритом и слюдой образует вкрапленность мелких, часто «скелетных» кристаллов с извилистыми неровными грани­цами.
Miner28.jpg Фигура естественного травления на кристалле топаза
Есть у кристаллов топаза еще одна характерная особенность: почти у всех из них снизу плоское «донышко». Это на первый взгляд удивляет: из какого бы месторождения ни был кристалл, он всегда прекрасно стоит на ровной гладкой и блестящей горизонтальной поверхности, по­хожей на еще одну грань. Но эта ложная грань на са­мом деле скол по спайности. У топаза прекрасно про­явлена спайность, перпендикулярная вертикальной оси кристаллов. Часто по спайности сколота и вершина кристалла. В коллекциях и на месторождениях можно встретить выколки по спайности — крупные и мелкие пластинки топаза. Эта спайность обусловила еще две особенности внешнего вида минерала: перламутровый блеск и ступенчатый излом. Впрочем, и то и другое присутствует именно на спайных сколах, на гранях блеск топаза яркий, стеклянный, близкий к алмазному. А если осколок не по спайности, то излом этого мине­рала — раковистый.

Прекрасная спайность топаза объясняется строе­нием кристаллической решетки этого силиката алюми­ния и фтора. Пары алюмокислородных октаэдров (часть кислорода в них замещена фтором) связаны друг с другом ребрами. Между блоками этих октаэд­ров островками, нарушающими их монолитность, вкли­ниваются кремнекислородные тетраэдры. Тем не менее внутри блоков структура минерала весьма плотная и твердость его высокая — 8. Топаз — эталон твердости из шкалы Мооса. Такая плотная структура определяет и еще одно важное диагностическое свойство этого ми­нерала — его необычную тяжесть, плотность. На Урале горщики издавна прозвали топаз «тяжеловесом». Его плотность очень близка плотности алмаза и составляет 3,53 (плотность алмаза 3,47 — 3,55).

Но самое ценное и привлекательное качество топа­зов — их окраски. Если сказать, что топаз может быть бесцветным, желтым, розовым, сиреневым, голубым и зеленовато-голубым — это значит не сказать почти ничего. Яркий блеск и прозрачность неотделимы от цве­та. Окраска их никогда не бывает резкой, «химиче­ской». Она естественна и мягка. Густо-медовые и розо­ватые топазы Волыни, голубые топазы Мурзинки и Алабашки несут теплоту летнего полудня. Малиново-розовые и сиренево-розовые, необычные у нас, топазы Бразилии тоже отличаются спокойными оттенками. То­пазы подобной розовой окраски встречаются и на Ура­ле — в районе реки Санарки…

Но окраска всех топазов, особенно желтых и золо­тисто-розовых, имеет один непоправимый изъян. При­чиной ее является не просто наличие микропримесей (железа, хрома, ванадия), а дефекты кристаллической структуры, вызываемые присутствием этих ионов в ре­шетке. А потому, как и у всех минералов, у которых причина цвета кроется в нарушении идеальной симмет­рии решетки, окраски топазов неуйстойчивы. Энергия солнечных лучей, восполняя недостатки решетки, обес­цвечивает кристаллы. Поэтому топазы, найденные на поверхности земли, обычно бесцветны. Впрочем, и сре­ди них есть свои уникумы. Таков знаменитый топаз Браганца в 1680 каратов. Найденный в россыпях Бра­зилии в 1740 г., топаз был принят за алмаз и попал в португальскую корону.

Есть у топазов и еще один недостаток, не позволяю­щий всегда использовать их для огранки. Многие крис­таллы, особенно крупные, выросшие в пустотах пегма­титов, переполнены пузырьками, непрозрачные и мут­ные. В Забайкалье, в месторождениях Борщевочного кряжа, бесцветные топазы покрыты плотной белой ко­рочкой, похожей на зубную эмаль. Их так и называют «коневые зубы».

Прозрачные, красиво окрашенные топазы — пре­красные ювелирные камни. Нашли применение и мут­ным, непрозрачным — техническим — топазам. Их ис­пользуют при изготовлении огнеупорных материалов.



НЕМЕРКНУЩАЯ ЛАЗУРЬ БАДАХШАНА

(ЛАЗУРИТ)
...Арабское слово «азул» — синее небо... отражается в самом камне и... породило русское слово «лазурь».

А. Е. Ферсман
Лазурит. Нет у этого камня прозрачности и яркого блеска, нет игры граней. Один цвет, густая плотная синева. Испокон веков манит, притягивает глаз челове­ка бездонное лазурное око небес. Наверное, оттого и находим мы густой синий след лазурита, тянущийся через века и континенты, синюю отметину небес на памятниках древних цивилизаций. Лазурные краски сводов древнеегипетского храма в Карнахе, задуман­ного и построенного как пальмовая роща, где колон­ны — стволы деревьев, а синий свод замыкает их свер­ху. Лазурные священные жуки-скарабеи украшают торжественные пекторали 19 и перстни египетских фа­раонов. Лазурными были стены легендарного храма в Иерусалиме и стены легендарной Вавилонской баш­ни. Синий след уводит нас в Грецию, где широкие лазурные карнизы поддерживают кровли афинских храмов. Синие и голубые блики освещают живую сказ­ку мечетей, минаретов и медресе Самарканда, Хивы, Куня-Ургенча. Им вторят синие, в золотых звездах маковки российских церквей, синие, немеркнущие небеса персидских миниатюр и старофранцузских эмалей Лиможа. Синим звоном откликается китайский фарфор и венецианское лазурное стекло. Словно и впрямь стремился всегда человек воплотить на земле хотя бы кусочек небесной лазури.

«Природную, лучистую, лучшую в мире синеву», как писал о лазурите посетивший древние памирские разработки Марко Поло, вдохнул во все эти краски лазурит. Испокон веков лазурит ценился очень дорого. В документах Древнего Египта есть запись, повествую­щая о том, что «царь пожертвовал храму Амона в Фивах поля и сады из числа самых лучших в Верхнем и нижнем Египте.., золото, серебро и лазурит...»

Сохранились и более близкие нам по месту и вре­мени сведения о лазурите; например, в Великом Новго­роде существовали в москательном ряду специальные красильные лавки. Именно в такой вот лавке приобрел афганскую чудо-краску замечательный живописец Дионисий для своего последнего творения — фресок Ферапонтова монастыря в Приозерье. Приобрел по це­не золота и счел, что это выгодная купля.

Минерал заоблачных памирских высот — лазу­рит — потому так редок и дорог, что возникает он в небольших оторочках на контакте гранитных пегмати­товых жил и мраморов. Лазурит нельзя спутать ни с каким другим минералом: густая бархатная (почти без блеска) синева пронизывает белоснежный мрамор, расплываясь капризными пятнами и неровными про­жилками. Внутри этих четко вырисованных рваных контуров остаются бесчисленные мелкие островки мрамора. Но лазурит самого высшего сорта лишен этих дефектов, ему позволительно включать лишь золотые звездочки пирита

Очень редко в грубозернистых перекристаллизо­ванных участках породы вырастают некрупные, с го­рошину или вишню, додекаэдрические кристаллы ла­зурита, напоминающие отграненные шарики. Такие уникальные, размером до 1,5 см «граненые шары» темно-синего лазурита можно видеть в витрине Мине­ралогического музея Московского геологоразведочного института. Специальная коллекция лазуритов состав­ляет гордость этого музея. Здесь рядом с ровным васильково-синим афганским лазуритом можно видеть штуфы этого минерала редких для него оттенков: лиловато-синего, зеленовато-синего; в этой коллекции есть даже кристаллы кубического габитуса.

Miner29.jpg Штуф лазурита (Забайкалье)


По химическому составу лазурит — это алюмосили­кат. По строению кристаллической решетки он напоми­нает полевые шпаты, как и в полевых шпатах, его кристаллическая решетка представляет собой ажур­ный каркас. Этот каркас, построенный из четверных и шестерных колец кремне- и алюмокислородных тетраэдров, содержит, подобно застывшей пене, пусто ты, где помещаются ионы, придающие все своеобразие этому минералу и являющиеся причиной его окраски — анионы хлора, серы, SO4 и СОз.

Отличить лазурит от весьма многочисленных его подделок, например от китайского подсиненного агаль­матолита (резного камня), можно по сравнительно высокой его твердости — около 5 — 5,5 (по шкале Мооса). Лазурит непрозрачен. Имитации под лазурит из халцедона, пропитанного специальными пастами (иногда из лазуритовой крошки), трудно бывает опознать и специалисту. Здесь может помочь оптика: даже в сильную лупу видны зернышки лазурита из пасты. В трудных случаях лазурит может диагности­роваться по... запаху сероводорода (если порошок минерала растворить в азотной кислоте). Узнают ла­зурит и по термостойкости: при прокаливании он лишь еще больше синеет.

Скопления на Земле лучшего лазурита — в под­небесных снежных горах. Там, в известняках белых, серых и черных, перекристаллизованных (метаморфи-зованных) в мраморы, очень древних, часто самых древних (докембрийских), как заросли синих цветов, полыхают линзы, гнезда лазоревого камня. Очень редко лазоревый камень образует месторождения. Это явле­ния уникальные. Веками было известно только одно-единственное в мире месторождение лазурита — в про­винции Афганистана Бадахшан в верховьях притока Амударьи, в высоких (около 4000 м) горах. Лазурит добывался там с IV тысячелетия до нашей эры! Там и по сей день добывают лазоревый камень: в год по 2 — 4 т (один грузовик). С открытием второго (толь­ко второго!) в мире месторождения, точнее группы месторождений (в XVIII — XIX вв.), началась новая эпоха лазурита. Речь идет о месторождениях на воз­можном продолжении системы грандиозных текто­нических разломов района озера Байкал. Этот район, с точки зрения геолога, напоминает Бадахшан; как и там, месторождение расположено в древних мрамо-ризованных карбонатных породах. Сам лазоревый камень этих районов своеобразен. А. Е. Ферсман так пишет о нем: «Есть, однако, один сорт лазурита, ко­торый хорош и вечером, — это байкальский лазурит — к мягкому синеватому его колориту примешивается заметно фиолетовый оттенок».

Третье по времени открытия месторождения лазу­рита снова было обнаружено в горах Памира уже совсем недавно — в 30-х годах XX в., причем на той же высоте 4000 м. Здесь минерал очень похож на бадахшанский.

И наконец, четвертым мировым уникальным можно назвать месторождение лазурита в Чилийских Андах, также близ крупного разлома земной коры и опять-таки очень высоко — на высоте более 3000 м.

Вот, собственно, и все известные в мире более или менее значительные месторождения небесного камня. Всего четыре. Более мелкие проявления лазурита из­вестны в китайском Тибете, в Бирме, ЮАР, США. Кро­ме того, мелкие, правильные додекаэдрические крис­таллы и их скопления известны в вулканических вы­бросах Везувия.

Но встретить лазурит можно и не в таких заоблачных высотах — в музеях Москвы, Ле­нинграда и других городов.

Прославленный бадахшанский лазурит представлен, например, в великолепных разнообразных вазах и огромных столешницах Эрмитажа, где сама фактура кам­ня ритмичными полосами напо­минает морскую гладь. Из тон­ких слоев каменной «фанеры» ме­тодом русской мозаики сложены и грандиозные синие лазуритовые колонны внутри Исаакиевского собора. В Музее восточных культур в Москве лазурит можно видеть в залах китайского искусства. Большой (больше 10 см) лазуритовый лев с IX в. сторожит Будду. На стеклянной полке витрины вместе со своим детены­шем он мирно наслаждается синим лазуритовым безоб­лачным небом, синим многоярусным садом и синей пагодой.


Miner30.jpg Жук-скарабей (египетский скарабей)

Miner31.jpg Азурит Радиальный сросток

Miner32.jpg Азурит-сферотги


Рядом, в пяти шагах, вас ждет неожиданная встреча с другой китайской лазурью. На пятиметровом столе древняя китайская живопись на шелке — один из слегка развернутых свитков, где изображается жизнеописание одного из китайских императоров. Сколько здесь лазури! Несколько десятков крошечных фигурок в синих одеждах, синие львы сторожат двери дворца. Синий цвет краски явно перекликается с тем­но-лазоревым цветом настоящего лазурита — глубокий и вопреки векам удивительно свежий и яркий. Вероятнее всего, именно лазурит был пигментом этой сильной яркой краски.

С лазуритом Египта дело обстоит сложнее.

Вы узнали бадахшанский лазурит скарабеев в великолепных богатствах Тутанхамона, гостивших в Москве, — этот действительно ослепляющей красоты камень, так угаданный древними мастерами в их ра­ботах! Однако большая часть лазуритовых камушков имеет здесь иной цвет, чем темно-синяя бадахшанская лазурь. Есть предположение о возможном существо­вании в самом древнем, «дофараоновом» Египте лазу­рита североафриканского происхождения. В витринах с лазуритом и синим стеклом в зале Египта в Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина среди множества лазорево-синих мелких фигурок священ­ных животных неизменный скарабей, бусы-четки, амулеты, просто «игровой» лазуритовый шарик. Нема­ло и имитаций под лазурит, в том числе из лазурного просвечивающего египетского стекла.

Вместе с лазуритом, а возможно, даже раньше, в истории красок появился еще один, также густо-си­ний минерал. Этот не драгоценный, хотя и красивый камень, — ценная краска. Азурит темно-синий, чаще всего красивого темно-индиго-синего цвета. Иногда его называют самым темно-синим минералом. Кристал­лы его столбчатые, небольшие (до 0,5 см), кстати, в отличие от лазуритовых весьма обычные; в тонких сколах прозрачны и имеют алмазный блеск, обычны в виде лучистых друз сферолитов и щеток. Это мед­ная соль углекислоты. Название «азурит», конечно же, отражение той же «тяги» к лазури. Для художника азурит, как и лазурит, — синий небесный пигмент красок, несравненно более доступный — дешевый, по тону (свежей краски) легкий, прозрачный, но... увы, очень непрочный. Действительно, вглядитесь: краска живет — голубые итальянские небеса на старинных картинах зеленеют — окисляются! Синий азурит прямо на полотне художника переходит в зеленый малахит. Но так, видимо, в наш синтетический век притягатель­ны природные материалы, что мастера и сейчас, когда так много стойких анилиновых красок, рискуют писать азуритом. Правда, живопись эта необычная. Она воз­никла в Японии. И секрет ее в том, что художники используют краску крупного помола, а вместо раство­рителя — клей. Эта живопись по яркости и насыщен­ности тона приближается к мозаике.

В природе с азуритом неразлучен малахит. Оба эти минерала красят горки и сопки над месторождения­ми сульфидной меди, да и сами являются хорошей рудой; присутствие азурита часто верный признак для поисков скоплений руд меди с более высоким содержанием металла.

1   2   3   4   5   6   7   8   9   10


Verilənlər bazası müəlliflik hüququ ilə müdafiə olunur ©atelim.com 2016
rəhbərliyinə müraciət